Повороты судьбы. 69-й День Победы

В 69-ю годовщину победы в Великой Отечественной войне редакция обратилась к ветерану войны, замечательному отзывчивому человек Альберту Лапидусу. Будучи школьником, он был членом знаменитого белорусского партизанского отряда, которым руководил его отец — Израиль Абрамович Лапидус. Прошел партизанский путь, сражаясь с фашистами, с апреля 1942 года до июня 1944, когда Красная Армия освобождала Белоруссию. После войны работал в специальном конструкторском бюро, защитил кандидатскую диссертацию, стал доцентом Минского политехнического института. С 1992 года живет в Балтиморе.

Его воспоминания «Голос Памяти» — опубликованы на нашем сайте. Это интересные и захватывающие мемуары — рекомендуем. 

Повороты судьбы

Альберт Лапидус, 1944 г.

Из многих тысяч малолетних узников Минского гетто удалось спастись лишь нескольким десяткам, среди них был и я. Не будет преувеличением, если скажу, что только в горьком сне могло присниться всё, что наяву досталось мне. В гетто я пережил 4 жутких погрома. В гетто, за колючей проволокой, в зоне смерти, действовала подпольная организация, и мой отец, Израиль Абрамович Лапидус, активно включился в её работу. Ему было поручено создать из узников гетто боеспособную группу, которую в дальнейшем он должен будет вывести в лес. Мы бежали из гетто 10 апреля 1942 года. Нас было 24 человека. Трудно передать наше состояние, когда, оказавшись по ту сторону колючей проволоки, мы стали срывать с себя ненавистные жёлтые латы — долгожданная минута в жизни узника гетто. Помню слова наших мужчин: «Лучше погибнуть в бою, чем идти к яме». В лесу возникло забытое в неволе ощущение свободы. Мы уже не узники гетто, мы — партизаны, впереди — борьба. Конечно, партизанская жизнь сопряжена со многими трудностями, но сознание того, что ночью не будет погрома и не поведут к яме на расстрел, придавало силы переносить все лишения и невзгоды.

Мой отец стал командиром партизанского отряда имени Кутузова. Наш отряд увеличивался за счёт местных жителей белорусских деревень, а также бежавших из гетто евреев. Из отряда в Минск уходили связные и выводили из гетто людей. Каждого спасённого встречали, как родного, — тепло, сердечно и с бесконечными расспросами: за колючей проволокой у всех остались родственники и друзья. К весне 1943 года в отряде уже было 270 партизан — это 3 роты, группа подрывников и хозяйственный взвод. Наш отряд вошёл в состав 2-ой Минской бригады. На боевом счету отряда — 23 спущенных под откос вражеских эшелона с живой силой и техникой. Это много, даже очень много. За такие подвиги присваивали звание Героя Советского Союза, но не всем и не всегда...

Конечно, женщины, пожилые мужчины и я как ребёнок непосредственно в засадах и других боевых операциях не участвовали, но могли погибнуть в любую минуту, потому что, когда весь отряд подвергался нападению или с боями прорывался из блокады, вражеская пуля не выбирала: кто из хозяйственного, а кто из боевого взвода, кто — взрослый, а кто — ребёнок. В обязанности хозвзвода входило приготовление пищи, стирка белья, различные ремонтные работы, уход за лошадьми. Я тоже ухаживал за лошадьми и делал это очень добросовестно и с огромным удовольствием. Война лишила меня детской беспечности. Я не по возрасту всё глубоко воспринимал и за всё ужасно переживал. Когда отец с отрядом уходил на боевую операцию, я оставался с хозяйственным взводом в лагере. Но мыслями был там, на поле боя, рядом с отцом. Я боялся, чтобы его не ранили, чтобы его не убили. В эти дни мои нервы были настолько напряжены, что я не мог даже есть — кусок не лез в горло. Все лишения и невзгоды партизанской жизни я переносил наравне со взрослыми, в чём-то мне было физически и психологически даже труднее, чем взрослым, учитывая неокрепший детский организм. Я жил событиями отряда — всё хотелось знать. Меня интересовали подробности каждой боевой операции. Обычно вернувшиеся после боя партизаны усаживались чистить оружие — это самый подходящий момент для беседы. Человеку порой важно не то, кто его слушает, а как его слушают. Я слушал с таким неподдельным вниманием, что самые неразговорчивые партизаны становились увлечёнными рассказчиками. Память у меня была цепкая, и когда в отряд из деревень приходило пополнение, я с удовольствием и не без гордости информировал новичков о боевом пути отряда.

Командир Партизанского отряда Израиль Лапидус, 1943 г;

Боевой путь отряда — кровопролитные бои, продолжительные вражеские блокады — был долгим и трудным. В июне 1944 года Красная Армия начала освобождение Белоруссии — операцию «Багратион». Вскоре произошла встреча партизан нашей бригады с большой воинской частью Красной Армии. Мы радовались за себя и с болью в душе думали о тех, кто не дожил до этого часа. С какой теплотой и лаской встречали меня, юного партизана, солдаты, прошедшие сквозь огонь и смерть войны. Многим из них я, очевидно, напоминал их собственных сыновей, которые остались далеко в тылу или, того хуже, на оккупированной фашистами территории. Помню, как один солдат достал из кармана кусок сахара-рафинада, старательно сдул с него крошки и дрогнувшим голосом сказал: «Возьми, сынок, пусть тебе будет сладко, горького тебе уже досталось сполна».

По-разному сложилась судьба и карьера бывших партизан нашего отряда. Лично для меня учёба стала главным стимулом моей жизни, в школе учился жадно и усердно, старался наверстать упущенное из-за войны время, после окончания 7-го класса я решил — с одобрения родителей — подготовиться за лето по программе 8-го класса и сдать все экзамены, чтобы 1-го сентября пойти в 9-ый класс; школу закончил с медалью и поступил на энергетический факультет Белорусского политехнического института. Мне и многим выпускникам нашей специальности повезло — мы получили распределение на строящийся в Минске завод автоматических линий, в создаваемое при заводе специальное конструкторское бюро (СКБ). В коллективе нашего СКБ сложился на редкость благоприятный микроклимат: высокая профессиональная требовательность к конструкторским решениям сочеталась с демократичностью взаимоотношений между сотрудниками — людей оценивали по деловым качествам. В СКБ я проработал более 15 лет, вырос до ведущего конструктора, занимался проектированием электрооборудования металлорежущих станков и автоматических линий, защитил кандидатскую диссертацию. Работу конструктора сочетал с преподавательской деятельностью — почасовиком сначала в техникуме, а после защиты диссертации — в политехническом институте на кафедре электротехники. Постепенно становился там своим человеком и, в конце концов, мне предложили подавать на конкурс на замещение вакантной должности старшего преподавателя, затем, спустя 5 лет, получил звание доцента. На кафедре электротехники я проработал более 20 лет, вплоть до эмиграции в 1992 году.