Братья Мищуки в Америке. Май 2014 года.

Недавно братья Вадим и Валерий Мищуки выступали в Вашингтоне. Ирина Чайковская побывала на выступлении братьев Мищуков в Бостоне. Ниже публикуются ее впечатления и краткое интервью с замечательными представителями авторской песни — композиторами, аранжировщиками и исполнителями, которое она взяла сразу после концерта.

Вадим и Валерий Мищуки. Слышала их от случая к случаю — и всегда нравилось. Мало того, когда приобрела аудио «Песни нашего века» — антологию лучших авторских песен нашего времени, — показалось, что тембральная основа вокальной группы, составленной из «бардов», — они, братья Мищуки.

Их чудесный двойной слаженный тембр составляет главную прелесть звучания всей группы. Прошу прощения у всех, кто думает иначе. Услышав, что братья прибывают в Бостон по дороге на фестиваль авторской песни, пошла на концерт — и не пожалела.

Небольшой зал синагоги не сильно ломился от зрителей, но тройной строй стульев был заполнен, и это при том, что громкого оповещения не было, что будний день и что знаю еще как минимум два приманчивых «мероприятия», назначенных на ту же дату. Зал — молодой, то есть, скажем так, не старый. А «старый» зал для Бостона типичен. Мне порой кажется, что на некоторых классических концертах русской музыки или стихов рядом сидят завсегдатаи Московской консерватории или зала Чайковского, только сильно постаревшие.

На концерте, комментируя песни, исполнители кое-что сказали о себе. Украинцы по происхождению, что явствует из фамилии, жили в Риге, перебрались в Москву, где ныне и проживают. Почему-то их часто принимают за евреев. В этом месте я подумала, что эмигранты-евреи во всех «пришлых» из России видят «своих».

Концерт состоял из двух полноценных отделений, длился два часа. Далеко от «заезжей халтуры». 

Программа была четко выверена, состояла из старого и нового репертуара и шла по нарастающей.

Было ощущение, что от этих стихов и от этой музыки веет свободой.

В последней песне на слова Александра Морозова, видимо, одного из близких для дуэта авторов, перечислялись названия всех услышанных нами песен.

Это было как бы подведением песенных итогов. Артистичная и точная находка.

Интервью с Вадимом и Валерием Мищуками

После концерта подошла к Вадиму и Валерию с диктофоном

— Понимаю, что вы устали после такого концерта. У меня несколько коротких вопросов. Вы профессионалы? То есть я имею в виду, вы кончали что-то музыкальное? Школу? Училище? Судя по вашей игре на гитаре, возможно, и консерваторию...

— (Вадим) Нет, мы сами, у нас нет музыкального образования.

— Нет? Но исполнители авторской песни часто напоминают самодеятельность, чего у вас нет и в помине.

— (Валерий) Есть и другие, такие как Сергей Никитин, Александр Городницкий. (Вадим) Алексей Иващенко, Галина Хомчик, Александр Мирзоян. Это настоящие профессионалы.

— Не знаю, не знаю... Я получаю удовольствие от вашего звучания. У вас прекрасно сливаются голоса. Причем, во время концерта мне казалось, что вы меняетесь партиями, то есть высокую партию поет то один, то другой. Но чаще первую партию поете вы, Вадим, верно?

— (Вадим) Верно, но иногда и Валера.

— Значит, я правильно заметила. У вас голоса одного тембра, но у Вадима, наверное, голос чуть выше.

— (оба). Мы все-таки родственники.

— И замечательно звучат гитары. Это вы тоже сами? Нигде не обучались? И еще я хотела спросить об аранжировке, о раскладе голосов, о режиссуре песен — неужели все сами?

— (оба) А кто же еще? Все сами, естественно.

— (к Вадиму) Вы композитор?

— (Валерий) В основном он. Но, бывает, что и я.

- (Вадим) Если мы не объявляем, кто автор стихов, то стихи Валеры.

— То есть у вас есть распределение. Один пишет стихи, другой музыку.

— (Вадим) Но не жесткое.

— Между вами разница в пять лет. Как вы объединились?

— (Валерий) Вадим начинал как исполнитель рока. Играл рок. А я пришел из армии — и стал ему помогать.

— То есть вы сразу начали. У вас не было другой работы?

— (Вадим) Почему? Была. Я связист, а он экономист. Мы жили в Риге и играли в ансамбле «Домино». (Валерий) Мы начали петь вдвоем с 1989 года, с переезда в Москву. Здесь мы стали заниматься только этим.

— (Валерий) Нас так и пригласили в Москву с тем, чтобы мы здесь занимались любимым делом. Мы побросали работу, причем хорошо оплачиваемую. Начали жизнь практически заново.

— Ну да, это ведь уже середина жизни, вам обоим было за тридцать... А в Москве у вас не было жилья. Вам приходилось скитаться по друзьям. Семьи не были против?

— (Валерий) Это тяжелая история, лучше семейных дел сейчас не касаться.

— Вы сегодня живете в Москве в разных местах?

— (оба) Конечно.

— Вы подбираете удивительные стихи. Часто философские — Арсений Тарковский, Давид Самойлов, Юрий Левитанский, Борис Слуцкий. Это очень серьезные размышления и темы у них колоссальные — «Блудный сын», «Иуда», «Жизнь человека..."И музыка ваша только усиливает эти смыслы. Я вижу, что люди плачут. Что это? Как это? Это не попса, это именно в традициях авторской песни, во всем этом огромная энергетика... очень трудно сформулировать...

— (Валерий) Я вас понимаю. Вот что я скажу. Хоть мы и стали вроде как бы профессионалами, но никогда не открещивались от того, что занимаемся именно авторской песней.

— (Вадим) Многие, не буду называть имен, считают, что они авторскую песню переросли.

Но зачем отрицать то, что в тебе сидит? Сидит изначально.

— А в том ансамбле, в котором вы первоначально пели, в Риге, вы это же делали?

— (Валерий) То же самое. Мы там все писали песни.

— Сколько вас было?

— (оба) Пять человек.

— Остальные сейчас тоже этим занимаются?

— (оба) Нет.

— Стало быть, они ушли, вы остались. Остались одни, наиболее верные и стойкие служители и слагатели авторской песни. И вот уже 37 лет ей служите и ее слагаете. Спасибо вам огромное за интервью! 

Ирина Чайковская